Посиделки > Любимые поэтические подборки

Максимилиан Волошин

(1/2) > >>

Irina-14:
 НА ДНЕ ПРЕИСПОДНЕЙ
                      Памяти А. Блока и Н. Гумилева

С каждым днем все диче и все глуше
Мертвенная цепенеет ночь.
Смрадный ветр, как свечи, жизни тушит:
Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь.

Темен жребий русского поэта:
Неисповедимый рок ведет
Пушкина под дуло пистолета,
Достоевского на эшафот.

Может быть такой же жребий выну,
Горькая детоубийца, - Русь!
И на дне твоих подвалов сгину,
Иль в кровавой луже поскользнусь, -
Но твоей Голгофы не покину,
От твоих могил не отрекусь.

Доконает голод или злоба,
Но судьбы не изберу иной:
Умирать, так умирать с тобой
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба!
1922

Читает Максимилиан Волошин

http://rapidshare.com/files/118755839/volo..._dnjom.rar.html

Irina-14:
 Максимилиан Волошин
          - 1 -
БЛАГОСЛОВЕНИЕ

Благословенье мое, как гром!
Любовь безжалостна и жжет огнем.
Я в милосердии неумолим:
Молитвы человеческие — дым.

Из избранных тебя избрал я, Русь!
И не помилую, не отступлюсь.
Бичами пламени, клещами мук
Не оскудеет щедрость этих рук.

Леса, увалы, степи и вдали
Пустыни тундр — шестую часть земли
От Индии до Ледовитых вод
Я дал тебе и твой умножил род.

Чтоб на распутьях сказочных дорог
Ты сторожила запад и восток.
И вот, вся низменность земного дна
Тобой, как чаша, до края полна.

Ты благословлена на подвиг твой
Татарским игом, скаредной Москвой,
Петровской дыбой, бредами калек,
Хлыстов, скопцов — одиннадцатый век.

Распластанною голой на земле,
То вздернутой на виску, то в петле, —
Тебя живьем свежуют палачи —
Радетели, целители, врачи.

И каждый твой порыв, твой каждый стон
Отмечен Мной и понят и зачтен.
Твои молитвы в сердце я храню:
Попросишь мира — дам тебе резню.

Спокойствия? — Девятый взмою вал.
Разрушишь тюрьмы? — Вырою подвал.
Раздашь богатства? — Станешь всех бедней,
Ожидовеешь в жадности своей!

На подвиг встанешь жертвенной любви?
Очнешься пьяной по плечи в крови.
Замыслишь единенье всех людей?
Заставлю есть зарезанных детей!

Ты взыскана судьбою до конца:
Безумием заквасил я сердца
И сделал осязаемым твой бред.
Ты — лучшая! Пощады лучшим нет.

В едином горне за единый раз
Жгут пласт угля, чтоб выплавить алмаз,
А из тебя, сожженный Мной народ,
Я ныне новый выплавляю род!

          - 2 -

В эту ночь я буду лампадой
В нежных твоих руках...
Не разбей, не дыши, не падай
На каменных ступенях.

Неси меня осторожней
Сквозь мрак твоего дворца,-
Станут биться тревожней,
Глуше наши сердца...

В пещере твоих ладоней -
Маленький огонек -
Я буду пылать иконней...
Не ты ли меня зажег?

        - 3 -

Мы заблудились в этом свете.
Мы в подземельях темных. Мы
Один к другому, точно дети,
Прижались робко в безднах тьмы.

По мертвым рекам всплески весел;
Орфей родную тень зовет.
И кто-то нас друг к другу бросил,
И кто-то снова оторвет...

Бессильна скорбь. Беззвучны крики.
Рука горит еще в руке.
И влажный камень вдалеке
Лепечет имя Эвридики.

      - 4 -

Как Млечный Путь, любовь твоя
Во мне мерцает влагой звездной,
В зеркальных снах над водной бездной
Алмазность пытки затая.

Ты - слезный свет во тьме железной,
Ты - горький звездный сок. А я -
Я - помутневшие края
Зари слепой и бесполезной.

И жаль мне ночи... Оттого ль,
Что вечных звезд родная боль
Нам новой смертью сердце скрепит?

Как синий лед мой день... Смотри!
И меркнет звезд алмазный трепет
В безбольном холоде зари.

     - 5 -

СТАРЫЕ ПИСЬМА

                  А. В. Гальштейн

Я люблю усталый шелест
Старых писем, дальних слов...
В них есть запах, в них есть прелесть
Умирающих цветов.

Я люблю узорный почерк —
В нем есть шорох трав сухих.
Быстрых букв знакомый очерк
Тихо шепчет грустный стих.

Мне так близко обаянье
Их усталой красоты...
Это дерева Познанья
Облетевшие цветы.

    - 6 -

Сквозь сеть алмазную зазеленел восток.
Вдаль по земле, таинственной и строгой,
Лучатся тысячи тропинок и дорог.
О, если б нам пройти чрез мир одной дорогой!

Все видеть, все понять, все знать, все пережить,
Все формы, все цвета вобрать в себя глазами.
Пройти по всей земле горящими ступнями,
Все воспринять и снова воплотить.

    - 7 -


Я, полуднем объятый,
Точно терпким вином,
Пахну солнцем и мятой,
И звериным руном;

Плоть моя осмуглела,
Стан мой крепок и туг,
Потом горького тела
Влажны мускулы рук.

В медно-красной пустыне
Не тревожь мои сны -
Мне враждебны рабыни
Смертно-влажной Луны,

Запах лилий и гнили,
И стоячей воды,
Дух вербены, ванили
И глухой лебеды.



   - 8 -

Так странно, свободно и просто
Мне выявлен смысл бытия,
И скрытое в семени "я",
И тайна цветенья и роста.
В растенье и в камне - везде,
В горах, в облаках, над горами
И в звере, и в синей звезде,
Я слышу поющее пламя.

   - 9 -

Пройдемте по миру, как дети,
Полюбим шуршанье осок,
И терпкость прошедших столетий,
И едкого знания сок.

Таинственный рой сновидений
Овеял расцвет наших дней.
Ребенок - непризнанный гений
Средь буднично-серых людей.


Irina-14:
 Ещё одно стихотворение в исполнении автора - Максимилиана Волошина

http://rapidshare.com/files/118758331/volo...limaia.rar.html



НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА

В эпоху бегства французов из Одессы.

Кто ты, Россия? Мираж? Наважденье?
      Была ли ты? есть или нет?
Омут... стремнина... головокруженье...
      Бездна... безумие... бред...

Все неразумно, необычайно:
      Взмахи побед и разрух...
Мысль замирает пред вещею тайной
      И ужасается дух.

Каждый коснувшийся дерзкой рукою —
      Молнией поражен:
Карл под Полтавой; ужален Москвою,
      Падает Наполеон.

Помню квадратные спины и плечи
      Грузных германских солдат...
Год — и в Германии русское вече:
      Красные флаги кипят.

Кто там? Французы? Не суйся, товарищ,
      В русскую водоверть!
Не прикасайся до наших пожарищ!
      Прикосновение — смерть.

Реки вздувают безмерные воды,
      Стонет в равнинах метель.
Бродит в точиле, качает народы
      Русский разымчивый хмель.

Мы — зараженные совестью: в каждом
      Стеньке — святой Серафим,
Отданный тем же похмельям и жаждам,
      Тою же волей томим.

Мы погибаем, не умирая,
      Дух обнажаем до дна.
Дивное диво — горит, не сгорая,
      Неопалимая Купина!

28 мая 1919
Коктебель

Guka:
                  А мне нравится его:
Кастаньеты
Е. С. Крутиковой

Из страны, где солнца свет
Льется с неба жгуч и ярок,
Я привез себе в подарок
Пару звонких кастаньет.
Беспокойны, говорливы,
Отбивая звонкий стих, —
Из груди сухой оливы
Сталью вырезали их.
Щедро лентами одеты
С этой южной пестротой;
В них живет испанский зной,
В них сокрыт кусочек света.
И когда Париж огромный
Весь оденется в туман,
В мутный вечер, на диван
Лягу я в мансарде темной,
И напомнят мне оне
И волны морской извивы,
И дрожащий луч на дне,
И узлистый ствол оливы,
Вечер в комнате простои,
Силуэт седой колдуньи,
И красавицы плясуньи
Стан и гибкий и живой,
Танец быстрый, голос звонкий
Грациозный и простой,
С этой южной, с этой тонкой
Стрекозиной красотой.
И танцоры идут в ряд
Облитые красным светом,
И гитары говорят
В такт трескучим кастаньетам,
Словно щелканье цикад
В жгучий полдень жарким летом.
Июль 1901 Mallorca. Valdemosa

Удивительное чувство не слова даже, а ...звука.

Еще - Волошин художник:

melissa:
 Любовь твоя жаждет так много,
Рыдая, прося, упрекая...
Люби его молча и строго,
Люби его, медленно тая.
Свети ему пламенем белым -
Бездымно, безгрустно, безвольно.
Люби его радостно телом,
А сердцем люби его больно.
Пусть призрак, творимый любовью,
Лица не заслонит иного.
Люби его с плотью и кровью -
Простого, живого, земного.
Храня его знак суеверно,
Не бойся врага в иноверце.
Люби его метко и верно,
Люби его в самое сердце.



Обманите меня... но совсем, навсегда...
Чтоб не думать, зачем, чтоб не помнить, когда.
Чтоб поверить обману свободно, без дум,
Чтоб за кем - то идти в темноте, наобум...
И не знать, кто пришел, кто глаза завязал,
Кто ведет лабиринтом неведомых зал,
Чье дыханье порою горит на щеке,
Кто сжимает мне руку так крепко в руке...
А очнувшись, увидеть лишь ночь да туман...
Обманите и сами поверьте в обман.

Навигация

[0] Главная страница сообщений

[#] Следующая страница

Перейти к полной версии